... больно, только когда все рушится и до крови изрезаны пальцы. Невозможность – прямая улица с бесконечным количеством станций...
Я любил ее больше, чем сердце могло вместить.
Я хотел с ней остаться, чтоб ночи ее согреть.
А остался со шрамом уродливым на груди,
И в аду безответности мне самому гореть.
Я готов был молиться на лик ее и на стан.
Я мечтал ее именем город свой окрестить.
Но была бессердечною все же та красота,…
Та, что с легкостью вырвала сердце мне из груди.
И теперь я один. Я свободен. Но для чего?
Пустота разрушает мой город прекрасных снов.
Я хожу. Я дышу. Но я вряд ли еще живой…
И без сердца по миру все бродит (моя) любовь.
Я хотел с ней остаться, чтоб ночи ее согреть.
А остался со шрамом уродливым на груди,
И в аду безответности мне самому гореть.
Я готов был молиться на лик ее и на стан.
Я мечтал ее именем город свой окрестить.
Но была бессердечною все же та красота,…
Та, что с легкостью вырвала сердце мне из груди.
И теперь я один. Я свободен. Но для чего?
Пустота разрушает мой город прекрасных снов.
Я хожу. Я дышу. Но я вряд ли еще живой…
И без сердца по миру все бродит (моя) любовь.