... больно, только когда все рушится и до крови изрезаны пальцы. Невозможность – прямая улица с бесконечным количеством станций...
Ни словом день не омрачен.
Ни звуком он не изувечен.
Как жертве перед палачом,
Теперь оправдываться не в чем.
Стучат поленья за окном.
Кому-то гроб уже сколочен.
И погребальный слышен звон
Колоколов безлунной ночью.
Снег покрывает старый двор.
Его нарядный белый саван
Никем не тронут до сих пор.
Сюда не ходят для забавы.
Здесь, где гостей давно не ждут,
Не ищут для себя покоя.
Часы дробят лишь пустоту
И этим каждый день их строен.
Молчанье стало роковым
Для тех, кому оно в усладу.
И бродят тени средь живых,
Ногами не касаясь Сада.
Ни звуком он не изувечен.
Как жертве перед палачом,
Теперь оправдываться не в чем.
Стучат поленья за окном.
Кому-то гроб уже сколочен.
И погребальный слышен звон
Колоколов безлунной ночью.
Снег покрывает старый двор.
Его нарядный белый саван
Никем не тронут до сих пор.
Сюда не ходят для забавы.
Здесь, где гостей давно не ждут,
Не ищут для себя покоя.
Часы дробят лишь пустоту
И этим каждый день их строен.
Молчанье стало роковым
Для тех, кому оно в усладу.
И бродят тени средь живых,
Ногами не касаясь Сада.